Оффтоп. Внешний вид в данном эпизоде:
Волосы распущены, среди прямых прядей несколько маленьких кос с вплетенными тонкими шнурами и подвесками из малахита на кончиках. Черные, расшитые темно-зеленой нитью шаровары; черная рубаха чуть выше колен с разрезами почти до пояса с вышивкой по вороту, манжетам и подолу; серый ферязь нараспашку; сапоги на небольшом каблуке, расшитые малахитом и серебряной нитью.

Богдана, до боли в шее откинув голову, рассматривала ворота старого румынского замка, где ныне свил гнездо самый известный и Змеев Закарпатья. Идти не хотелось совершенно. И не столько из-за того, что она была не слишком высокого мнения о Видере в целом и о Горыныче в частности, сколько из-за самого повода. Сегодня ей предстояло играть роль посланца и сватьи. Глава Мовере решительно была настроена на союз с неистовыми змиями и прочей нечестью, что пригрелись под крыльями трехголового. Отдавать им царевну Злату очень и очень не хотелось. Вещая, да и весь и клан, привыкли воспринимать девушку как собственное солнышко их клана. Озорного и любимого ребенка, которого каждый норовит побаловать. И неважно, что царевна давно уже по возрасту совершеннолетняя. Для них она так и останется забавным дитя.
Гамаюн резко выдохнула, сдерживая злость и заставила себя расслабиться. Дело должно быть сделано. Марья лучше знает, что нужно ее дочери для счастья. И если это чешуйчатый варвар, то так тому и быть. Но птице не обязательно должно это нравится.
Она с силой постучала в двери, игнорируя молоточки и удивленные восклицания стражи замка. Рука тут же заболела, напоминая, что кто-то давно не утруждал себя тренировками и вообще обленился и зажрался в эти спокойные времена.
На выскочившего в итоге привратника (или кто он там был?) Богдана даже не взглянула. Холодно и презрительно роняя слова, велела отвести к Горынычу, мол должен быть был предупрежден. Почему ее «смиренная просьба» оказалась исполнена с такой скоростью девице оставалось только гадать. То ли Горыныч и правда предупредил, то ли просто ее испугались. Интересно.
Старательно пряча свое не лучшее настроение за холодностью и безразличием Богдана вслед за слугой прошла в замок, а там и в главный зал. Сейчас почему-то пустой. По прямой, будто палку проглотила, спине прошла дрожь неудовольствия, а ноздри хищно затрепетали. Вещая поймала себя на том, что выдает свое истинное отношение к происходящему и постаралась взять себя в руки. Не хватало еще расстроить планы Марьи.
Гамаюн приготовилась ждать. Она достала из кармана шаровар туго свернутое послание, запечатанное личным знаком главы Мовере. Что в нем птица, конечно догадывалась, но вскрывать даже не пыталась.

Горыныч появился в зале, почти не заставив себя ждать. Ну, а пара минут проведенная в одной позе – такая мелочь, право слово. Судя по движениям и выражениям мордах он был тоже не в лучшем расположении духа. Это могло бы порадовать, если бы птица сама не была на взводе. Так что сейчас он начинал раздражать ее еще больше. Тем более тем, что вышел в истинном облике. Оно, конечно, и понятно, он дома и в своем праве, но какие-то представления о дипломатическом этикете у него должны были быть.
- Приветствую,
- По какому Вы вопросу?
Одновременно с этими фразами Богдана медленно и нарочито строго склонила и сразу подняла голову, намечая поклон. Гнуть перед ним спину она уж точно не собиралась. В конце концов, она здесь не как проситель, а как представитель заинтересованной стороны. Где-то на краю сознания отметила странность того, что головы участвуют в разговоре все. Не знаю, кому из них пришла в голову эта нелепая идея о женитьбе, но явно придется убеждать этого хладнокровного, что царевна достанется ему не просто как подарочек.
- Приветствую и тебя. Я здесь с посланием, - она плавно двинулась к трону, стараясь не спешить и не делать резких движений. А ну, как у них арбалетчики какие-нибудь за колоннами прячутся , чрезмерно осторожные. Умереть-то не умру, но если умрет половина охраны змея, то о мировой точно не будет речи. Гамаюн подошла к самому трону (креслу, или на чем там сидит Змей, не обратила внимания) на расстояние в шаг, протянула Горынычу свитое послания, - Марья Моревна доверила мне решать вопросы о вашем деле со стороны клана Мовере.

Как и ожидалось читала свиток голова средняя. Смотрелось несколько забавно. Птица даже не сдержала улыбку, что как порыв ветерка появилась и тут же исчезла на ее губах. А воображение дорисовало картинку, как левая и правая головы, отталкивая друг друга и матерясь (она и сама не могла точно сказать, почему дополнительные головы Змея ругались) отталкивают друг друга, стараясь прочитать написанное первой.
Но нет, головы, казалось были заняты чем-то своим. Правая остекленела взглядом, будто уйдя глубоко в свои думы. Причем, судя по чешуйчатой мордашке думы не слишком веселые. Левая смотрела вообще непонятно куда, но Богдане казалось, что она внимательно рассматривает именно ее, отмечая все детали позы, выражения лица, одежды в конце концов. Если оно действительно так, то, похоже, увиденное Горынычу не слишком нравится. В общем, пока глава клана был занят посланием, Гамаюн с непринужденным видом рассматривала тронный зал, самого славянского дракона и его трон, насколько позволял угол зрения, если не менять позы и поворота головы. Потерянное было спокойствие из-за дурости ситуации рывками возвращалось обратно и сейчас персиянка была практически в обычном своем расположении духа. В конце-концов, взбеситься она всегда успеет.
Наконец, главГолова (как тут же мысленно окрестила среднюю девушка) оторвалась от послания.
- Думаю, стоит начать разговор со смены обстановки. Как насчет того, чтобы пройти в кабинет?
Предложение несколько удивило, поскольку сказано было столь раздраженно, сколь выглядел Змей.
- Почту за честь, - Богадана по-птичьи слегка склонила голову к левому плечу, выражая выход из строгих рамок официоза, что не особенно согласовывалось с каноническим ее ответом. Почту, как же. Ну хоть разумное предложение, а то стоять пока будем обговаривать все ноги отсохнуть могут. И добавила уже с откровенной усмешкой, - Веди, хозяин.